К 80-летию начала Великой Отечественной войны. Как начиналась война для козичан
К 80-летию начала Великой Отечественной войны
Как начиналась война для козичан
У каждого в военной биография есть свой эпизод,
который запомнился на всю жизнь…
И. А. РОССЕЛЕВИЧ
На начало 1941 года на заводе им. Козицкого трудилось 5 351 человек, в т.ч. чуть более 2 000 женщин.
В 1941 г. на заводе шла очень интенсивная работа. Работали сверхурочно и в выходные дни. В воскресенье 22 июня в 10 утра по заводскому радио сообщили, что все работающие должны прибыть в 4-й цех, где будет передано правительственное сообщение. Это было сообщение народного комиссара иностранных дел СССР В.М. Молотова о том, что Германия вероломно напала на нашу страну, что началась война.
В течение нескольких дней после начала Великой Отечественной войны около 2 000 рабочих и служащих завода были призваны в действующую армию.
Ленинградцы первыми в стране приступили к формированию народного ополчения. Это был великий патриотический порыв. Жители города не могли допустить, чтобы по священным улицам и площадям нашего города ходили немецко-фашистские захватчики. 27 июня 1941 года Городской комитет ВКПб принял решение возглавить это патриотическое движение. 30 июня был создан военный совет ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО), и началось формирование частей и соединений. За короткое время были сформированы 10 дивизий, 6 истребительных полков, 16 отдельных артиллерийско-пулеметных батальонов (ОПАБ) и других частей и подразделений.
Из воспоминаний сотрудников завода им. Козицкого
Ю.К. Смирнов
В 1941 г. механик в цехе N2, позднее начальник цеха N25, начальник Отдела кадров завода.
Участник боев на легендарном “Невском пятачке”, участник прорыва блокады, полного освобождения Ленинграда от блокады, участник взятия Берлина.
Ветеран труда ЛПО им. Козицкого, проработавший на заводе свыше 53-х лет.
«Формирование 276-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона (ОПАБ) началось 4 июля 1941 г.
Вместе с рабочими и служащими нашего завода в ополчение вступили рабочие и служащие фабрики им. Желябова, завода им. Калинина, завода Гидроприбор, преподаватели и студенты ЛГУ им. Жданова, аспиранты академии художеств, студенты института физической культуры и многие другие.
Весь личный состав был обмундирован, частично вооружен, прошел курс обучения военному делу. 18 июля 1941 г. батальон совершил пеший переход из Ленинграда в Красное село.
В Красном селе продолжались занятия по строевой подготовке, изучению отдельных видов оружий, проводились тактические занятия на местности, основам рукопашного боя. Были организованы стрельбы из боевых винтовок, которые для большинства ополченцев были первыми в их жизни.
4 августа личный состав батальона совершил переход из Красного села в г. Красногвардейск (ныне Гатчина). Подразделения батальона разместились в районе аэродрома в Мариенбурге. 16 августа был отдан приказ о приведении войск Красногвардейского укрепрайона в боевую готовность. На следующий день части Василеостровской дивизии и приданный ей 276-ой ОПАБ заняли позиции в центральном секторе Красногвардейского укрепленного района: были поставлены задачи заблаговременно занять огневые точки и обеспечить эффективное противодействие противнику. В это время немецкие передовые части были в непосредственной близости от Красногвардейска. По приказу командования батальон выслал боевые охранения в районы населенных пунктов: Елизаветино, Луйсковицы и Воханово.
19 августа боевое охранение, станция и поселок Елизаветино подверглись интенсивной бомбежке с воздуха. В налете участвовало до 100 самолетов. Возникли пожары. На утро следующего дня перед боевым охранением у пос. Елизаветино заняли позиции курсанты Ленинградского пехотного училища им. С.М.Кирова совместно с которыми орудийные расчеты боевого охранения вели бой с появившимися здесь танками и автоматчиками противника. Здесь батальон впервые понес потери в живой силе и технике.
Боевое охранение в районе Воханово, в состав которого входил огневой взвод под командованием козичанина мл. лейтенанта Генусова В.Ш., было одним из первых подразделений батальона, которое вступило в бой с танками противника и отразило их атаку. За эту операцию командир взвода был представлен командованием к награждению орденом.
Выполнив поставленные задачи, личный состав боевых охранений вернулся в распоряжение батальона в район поселка Пудость.
В сложившейся обстановке перед началом наступления и в ходе наступления, начатого противником 9 сентября, 276 ОПАБ был рассредоточен и занимал оборону шириной до 5 км. Основные силы батальона в составе трех рот занимали оборону по северному берегу реки Ижора от деревни Новая Пудость на западе до варшавской железной дороги на востоке.
Из-за малочисленности артиллерии многие танко-опасные направления остались неприкрытыми. Их минирование не было должным образом проведено. Все это делало оборону батальона уязвимой. Тем не менее, когда 10 сентября свыше 60-ти немецких танков 6-ой немецкой танковой дивизии атаковали позиции батальона, они были вынуждены отойти, встретив разящий огонь противотанковой артиллерии.
Весь день 11 сентября здесь шло ожесточенное сражение. Подавляя одну за другой огневую точку немцы настойчиво пробивались к железной и шоссейным дорогам Красное село – Красногвардейск. Ценою больших потерь им удалось овладеть станцией Пудость. В этих боях батальон понес большие потери –более половины его бойцов пали смертью храбрых.
21 сентября 1941 года приказом командующего Ленинградской армией народного ополчения в связи с большими потерями личного состава 276-ой ОПАБ и 2-ая гвардейская (Василеостровская) дивизия народного ополчения были расформированы. Все бойцы и командиры, годные к строевой службе были направлены в действующие части Ленинградского фронта.
Такова короткая биография 276-го ОПАБа, в котором почти тридцать процентов были рабочие и служащие завода им. Козицкого».
И.А. Росселевич
В 1941 г. студент ЛЭТИ,
работник завода,
позднее – начальник СКБ завода им. Козицкого,
директор ВНИИТ
«23 июня 1941 года я подал заявление администрации предприятия с просьбой отпустить меня в связи с тем, что я решил добровольно уйти на фронт. Не отпустили, и мы работали сутками. 4 июля меня пригласили в отдел кадров и спросили, не передумал ли я. 5 июля я оформил все документы и прибыл в первую опытную школу Петроградского района (теперь здесь Нахимовское училище) на формирование.
Примерно через три недели нас перебазировали в район Павловска—Пушкина, а еще через несколько дней мы, одетые и подученные, вышли на оборонительные рубежи за Гатчину. Я был назначен начальником радиостанции 5АК на автомашине «ГАЗ-2А». Экипаж кроме меня и шофера состоял еще из трех человек: пожилого радиста, прекрасного слухача и опытнейшего связиста, выпускника осоавиахимовского училища, и стрелка-радиста. Наша рация входила в отдельный батальон связи дивизии, и, как правило, находилась в районе расположения штаба.
Всякое было в эти августовские дни на подступах к Гатчине, но немцев в бою нам видеть еще не приходилось. Над нами пролетали немецкие самолеты, мы слышали их пушки, не один раз на марше и стоянке подвергались бомбежке и обстрелу. На передовых бились бойцы стрелковых полков, батальонов, рот.
Добровольческие дивизии сумели остановить на этом рубеже двигавшегося быстрым темпом врага. И не только остановить, но и задержать почти на месяц. Однако силы были неравные... Снаряды — на вес золота, самолеты наши совсем не появлялись. К началу сентября все остро почувствовали, что наши силы стали иссякать.
В эти дни была потеряна связь штаба дивизии с двумя полками. Меня вызвал к себе начальник связи и предложил попытаться верхом, вдвоем, взяв с собой переносную радиостанцию, добраться до полка и восстановить связь. Увы, верхом мы ездить не умели, пришлось взять «линейку», запряженную лошадкой. Отправились с Гришей.
Въехав в Гатчину наш экипаж благополучно добрался до ее центра. И тут начался первый в этот день массовый налет вражеской авиации. Бомбили кладбище, где располагалась наша артиллерия, и рядом стоявшую колокольню, на которой находился корректировщик артогня. Авианалет походил на учебные маневры. Самолет за самолетом методически, через равные промежутки времени, сбрасывал смертоносный груз. С земли стреляли, но цели, увы, не достигали. Прошло, возможно, минут двадцать- тридцать — время как бы растворилось в хаосе звуков,— и отбомбившиеся самолеты не спеша поворачивали в сторону.
Отряхнувшись, мы стали выбираться из развалин на дорогу…, не успели отъехать, как начался второй налет авиации на то же место.
… мы увидели горящую деревню. Это было наше местоназначение, и на душе стало легче. Однако радовались мы рано. Вокруг что-то начало посвистывать. Необстрелянные, мы не сразу поняли, что это свистят пули, что между нами и Гатчиной уже успела просочиться вражеская цепь и издали ведет огонь по одиночной повозке, то есть по нам. Стало неприятно от сознания того, что немцы отрезали нас от места расположения штаба дивизии.
Оставив на окраине горящей деревни повозку, мы бросились искать местных радистов или штаб. Почти с ходу нас перехватил военный с наганом и чуть было не применил к нам оружие как к дезертирам, так как видел, что мы не в рядах отбивающихся бойцов. А бой был здесь — рядом, вокруг, везде. Пришлось тоже кричать. Понял. Обрадовался: ведь связи не было уже второй день, а тут подмога. Два радиста в полку были живы, но рация вышла из строя. Быстро с их помощью восстановили связь. После этого нам приказали, оставив рацию, выходить к Тайцам, где была одна из баз дивизии.
Когда мы отъехали от догоравшей уже деревни, увидели цепь, которая шла с тыла на ту же деревню. Это оказались наши, советские воины, которые шли на помощь полуокруженному полку. Цепь была не густой. Как в кино, хотелось кричать «ура».
Мы уже были обстреляны, мы уже стали бойцами.
А ведь впереди еще были госпиталь и вся война на Ленинградском фронте.
А.С. Хорошин
В 1941 г. техник (радиорегулировщик) 83-й лаборатории ОТК цеха N3,
позднее - заместитель начальника конструкторского отдела СКБ
В понедельник (23 июня 1941г.) с утра началась запись в истребительный батальон завода, которая проводилась работниками ВО райкома. Нам, записавшимся, сообщили, что мы будем уничтожать на месте высадившихся немецких десантников, после чего возвращаемся на свою работу. Записалось нас порядка 800 человек – в основном, молодые люди, до 50 лет.
Всех бойцов истребительного отряда должны были перевести на казарменное положение. На 4-м этаже культкомбината (клуб завода им. Козицкого) в помещениях парткома были установлены двухъярусные спальные места. После окончания рабочего дня мы собирались и под командованием старшего лейтенанта милиции шагали на Смоленское кладбище, где нас обучали строевой и ползанию по-пластунски. На казарменное положение так мы и не перешли; в казарме были на хранении винтовки, патроны и гранаты.
9-го июля по заводскому радио передали команду бойцам истребительного отряда собраться в 12 часов. Пришло порядка 700 человек, из которых отобрали членов партии, человек 250, и они были отправлены, на лужское направление. Аналогичное сообщение прозвучало 10-го июля. После всех комиссий нас посадили на машины и с оружием отвезли на Марсово поле, где было уже много людей, одетых в военную форму.
Здесь у братских могил нас переодели в военную форму и присвоили нашему отряду название – 9-й Истребительный Отряд. Командовать отрядом поручили майору, который сообщил нам, что мы будем уничтожать немецких десантников. Утром появились грузовики с военными водителями, и нас разместили по машинам. При выезде из города, за Кировским заводом, над нашей многочисленной колонной пролетели непонятные нам самолеты, и движение колонны расстроилось. Нашу машину у Красного Села направили в сторону Кингисеппа, а другие машины направились в сторону Луги. Таким образом, 9-й отряд распался, и мы, порядка 15 человек козичан, ехавших в кузове, оказались во 2-й дивизии народного ополчения Московского района. Ей была поставлена задача уничтожить немецкий десант, высадившийся у поселка Ивановское вблизи Кингисеппа на реке Луга.
Вот в этой дивизии я и воевал, будучи в полку, а потом в комендантском взводе. В дальнейшем дивизии присвоено название – 85-я стрелковая. Дивизия вела тяжелые бои за Кингиссеп, Волосово и Петергоф и заняла оборону у Ораниенбаума. В ноябре 1941 г. дивизию перевели в состав 55-й Армии, и мы заняли оборону за Ижорским заводом вплоть до Невы. Дивизия находилась в этих местах до прорыва блокады в 1943 году.
И.Н. Ливенцов.
В 1941 г. – парторг завода,
с января 1943 г. директор
В течение двух дней из лучших людей завода были созданы три партизанских отряда в количестве 90 человек. Истинные патриоты своей Родины снискали себе славу неустрашимых защитников своего отечества. За храбрость и отвагу, за выполнение заданий командования т.Скворцов и т.Кокшаров награждены орденами Красной Звезды.
Около 500 рабочих, ИТР и служащих было направлено на строительство укреплений под Лугой и в прилегающие к Ленинграду районы. Все они с честью выполнили боевое задание Военного Совета Ленинградского фронта.
Коллектив завода был в первых рядах по строительству оборонительных сооружений внутри района. Строительство ДЗОТОВ, завалов, огневых точек было проведено с честью в установленные сроки. Буквально в течение нескольких дней завод был превращен в крепость обороны. Команды МПВО - около 300 человек - несли круглосуточное дежурство по защите объекта от вражеских бомбардировок. В течение одного дня был сформирован и переведен на казарменное положение рабочий отряд численностью около 300 человек. Рабочий отряд был подлинно боевым, сформированным на строго добровольных началах из рабочих, участвовавших в защите Петрограда, из передовых стахановцев и передовой молодежи.»